К вопросу о «характерных» признаках транспортной травмы (случай из практики)

По данным специальной литературы (Крюков В.Н., Буромский И.В., 2014; Пиголкин Ю.И., 2014; Хохлов В.В., 2010) , при экспертизе транспортной травмы (автомобильной, в частности) выделяют сочетание специфичных, характерных и нехарактерных повреждений. Судебно -медицинский эксперт при вскрытии в условиях неочевидности (без предварительных сведений) при обнаружении совокупности данных признаков может предполагать и обосновывать в своих выводах возможность дорожно -транспортного происшествия (ДТП).

В марте 1982 г. специалисту одного из районов Дальнего Востока было поручено провести экспертизу трупа неизвестного гражданина. Эксперт имел стаж уже более 0,5 года после окончания интернатуры, и этот случай из практики он запомнил.

Труп обнаружили в 50 метрах от таежной дороги недалеко от п. Биракан, вмороженный в речной лед. Под весенним солнцем снег растаял, и стала видна нога в валенке. В районном морге п. Теплое Озеро, после того как труп оттаял, были выявлены признаки гниения (зеленоватые кожные покровы, венозная сеть). При вскрытии выявлены множественные повреждения: оскольчатые переломы костей лицевого и мозгового черепа больше справа; переломы ребер по различным анатомическим линиям грудной клетки справа и слева с обширными карманообразными отслоениями, заполненными жидкой кровью; оскольчатый перелом правого бедра с формированием треугольного фрагмента; повреждения внутренних органов в виде надрывов; кровь в брюшной и плевральной полостях. На дополнительные исследования проведен стандартный забор органов и тканей, взяты образцы волос для установления групповой принадлежности. Через месяц получены результаты дополнительных исследований, заключение было оформлено и передано следователю. Сделан вывод об образовании комплекса повреждений в результате тупой травмы, более вероятно – при автомобильной травме.

Через 5 месяцев эксперта допросил следователь прокуратуры по вновь выявленным обстоятельствам. После получения заключения эксперта с версией о возможной автомобильной травме в поселке были проверены все транспортные средства, но никаких «свежих» признаков ДТП на автомобилях не было выявлено.

Неизвестный был опознан как гражданин К., 55 лет. Он жил в п. Биракан ЕАО и пропал после Нового (1982-го) года. Опрос круга знакомых (а в поселке знакомы все со всеми) позволил получить сведения о личности гражданина К., несколько изменившие направление следствия. В п. Биракан гражданин К. имел репутацию ловеласа. Незадолго до исчезновения он уделял внимание замужней гражданке С. Однако, как в дурном анекдоте на бытовые темы, к ней перед Новым годом вернулся с лесоповала муж, ранее судимый. После возвращения гр-на С. уже никто К. в поселке не видел, и все решили, что он уехал к родне.

Следователь прокуратуры вызвал гражданку С. на допрос, на котором она пояснила, что муж вернулся домой из командировки неожиданно и застал ее с гражданином К., обнимавшим ее за плечи. После этого она, опасаясь побоев, убежала к соседке и находилась там более суток.

Следующим на допрос следователь вызвал гражданина С., ее мужа. Гражданин С. пояснил, что в день возвращения из леса застал в своем доме жену и К., который ее приобнимал. Жена убежала, он поругал К. и выгнал из дома после мимолетного конфликта. Больше они не встречались.

Гражданин С., ранее судимый, на допросах был немногословен, замкнут, на сотрудничество со следствием не шел: «Ничего не было. А если думаете, что было – докажи, начальник».

Интуиция и азарт поиска привели следователя к решению провести осмотр дома и комнаты как возможного места происшествия – места последней встречи гражданина К. и гражданки С., где их застал вернувшийся муж. Двор дома и сам дом были в запущенном состоянии: покосившийся забор, старый дом. Но комната, где происходил заявленный конфликт, была недавно побелена, полы и оконные рамы покрашены. Следователь взломал пол и на ограниченном участке выявил вертикальные потеки темно-коричневого цвета на торцевой части половиц. Аналогичные темно-коричневого цвета пятна были выявлены на старой одежде, висящей в коридоре дома. Соскобы из пятен с указанных мест позволили определить кровь, идентичную по групповым свойствам для гражданина К.

На очередной допрос подозреваемого С. следователь подготовил все показания соседей, результаты осмотра дома. В конце правильно выстрое нного допроса, расшатав позицию подозреваемого, он как основной козырь выложил результаты биологической экспертизы. Неожиданно, а может , закономерно произошел психологический перелом у подследственного С. , и он пошел на контакт со следователем, сделал признание с описанием прои зошедших событий.

Со слов гр-на С., при возвращении из командировки домой с лесоповала перед Новым годом он застал жену с гр-ном К. Жена, зная суровый нрав мужа, убежала из дома, а с К. завязалась драка. В ходе драки он повалил К. на пол, схватил кувалду у порога и нанес множественные удары по разли чным частям тела: по голове, туловищу, конечностям, пока ручка кувалды не сломалась. Затем он перетащил труп по коридору и сбросил его в подпол. Кровь на полу тщательно затер, а на следующий день провел косметический ремонт комнаты: побелил стены и выкрасил оконную раму и полы. Кувалду со сломанной ручкой забросил в печь. Жена с повинной головой вернулась через сутки и лишние вопросы не задавала. Труп К. он через несколько недель, в конце января (т.к. появился гнилостный запах в доме), вывез из дома и под склоном в 50 метрах от трассы сбросил в полынью таежной речки, где позднее труп и обнаружили.

При повторном осмотре места происшествия следователь нашел обугленную кувалду (8×8×16 см) в печи дома, куда забросил ее С. после убийства К.

Как пояснил следователь в ходе допроса судебного медика, при изучении заключения эксперта он обратил внимание на выраженные гнилостные изменения. При «тупиковом» результате расследования версии автомобильной травмы он сделал вывод, что труп длительное время в зимний период находился при плюсовой температуре, а значит, где-то хранился после наступления смерти. Это не соответствовало версии смерти при ДТП. Поэтому после подробных показаний свидетелей о «похождениях» гражданина К. и конфликта с гражданином С. следователь тщательно отработал версию о вероятном убийстве К. Это и позволило в результате раскрыть преступление.

Таким образом, признаки, характерные для транспортной травмы (оскольчатые переломы черепа в сочетании с множественными переломами ребер, бампер-перелом бедра, карманообразные отслоения мягких тканей, множественные разрывы органов), без досконального дополнительного исследования в лабораторных условиях (а таковые изначально были малодоступны в условиях отдаленного района) и при ограничении во времени для оформления заключения эксперта были неправильно оценены в выводах эксперта. При дальнейших следственных действиях и более широком информативном освещении условий травмы появилась возможность правильной трактовки механизма травмы.

В итоге никаких претензий к заключению эксперта и недовольство по вероятностному выводу об автомобильной травме следователь не предъявлял. Более того, он сказал, что определенный позитив имел место, т.к. версия о возможном ДТП позволила ему получить от руководства продление срока расследования данного случая и обосновать версию убийства гражданина К.

Список литературы:

1. Руководство по судебной медицине / под ред. В. Н. Крюкова, И. В. Буромского. – М. : Норма : ИНФРА-М, 2014. – 656 с.
2. Судебная медицина и судебно-медицинская экспертиза: нац. рук. / под ред. Ю. И. Пиголкина. – М.: ГЭОТАР-Медиа, 2014. – 728 с.
3. Хохлов, В. В. Судебная медицина: рук. – Смоленск, 2010. – 992 с.