Идентификация останков массовых жертв террористического акта в московском метрополитене – опыт комплексного судебно-медицинского исследования

Введение

В Москве 6 февраля 2004 г. в 08 час. 32 мин. на перегоне между станциями Московского метрополитена им. В.И. Ленина «Автозаводская - Павелецкая» Горьковско-Замоскворецкой линии, во втором головном вагоне поезда маршрута № 71 произошел взрыв, в результате которого погибло несколько десятков человек и около 180 человек получили ранения, причинившие различный вред здоровью.

В прокуратуру г.Москвы поступили заявления граждан о розыске безвестно отсутствующих родственников, которые, предположительно, могли находится в момент взрыва в указанном вагоне поезда метро.

На месте совершения взрыва были изъяты и доставлены в морги Бюро судебно-медицинской экспертизы Департамента Здравоохранения Москвы около двух десятков условно целых тел погибших и множество фрагментов биологических тканей и частей тел от неопознанных жертв.

Следственные органы, проведя наружное исследование тел и визуальное опознание трупов с участием родственников безвестно пропавших лиц, установили тела некоторых погибших. В то же время, большую часть фрагментарных останков, обнаруженных на месте взрыва, не представлялось возможным идентифицировать путем опознания.

По этим обстоятельствам, в рамках расследования уголовного дела, возбужденного по факту взрыва, были назначены судебно-медицинские экспертизы, а именно, судебно-медицинская экспертиза трупа и молекулярно-генетическая экспертиза вещественных доказательств [1, 2].

Экспертные исследования по этим двум направлениям до сих пор проводились относительно независимо одно от другого.

Ранее нами были разработаны основные принципы использования молекулярно-генетических индивидуализирующих систем для целей судебно-медицинской идентификации тел погибших в случаях массовых человеческих жертв [3, 4]. Полученные в этих работах результаты и накопленный методический опыт существенно расширили возможности экспертного исследования в плане идентификации личности при расследования чрезвычайных происшествий с массовыми человеческими жертвами [5].

Тем не менее, практика проведенных экспертиз показала, что в подобных сложных случаях, решение судебно-медицинской задачи идентификации тел погибших, осуществляемое изолированно на разных уровнях, без должной взаимосвязи судебно-медицинских и молекулярно-генетических методических подходов, не всегда оказывается достаточно эффективным.

Поэтому в данном случае нами было принято решение проводить экспертные исследования по этим двум основным направлениям координированно - как единое комплексное исследование. Настоящая работа посвящена отработке алгоритма такого комплексного применения классических судебно-медицинских методов и новейших технологий молекулярно-генетической индивидуализации.

Тактика и методы исследования

На месте взрыва были обнаружены тела и фрагменты тел погибших, они были изъяты, пронумерованы и помещены в 63 пакета.

Сначала для каждого исходного объекта проводилась судебно-медицинская экспертиза трупа. На этом этапе вопросы, поставленные на разрешение эксперта, были типовыми:

• • Какие телесные повреждения имеются на трупе, их характер, количество, степень причинения вреда здоровью, механизм образования повреждений.
• • Какова направленость раневых каналов, имеются ли следы металлизации, инородных предметов, если да, то каковы их свойства.
• • Причина смерти потерпевшего, когда наступила смерть.

В случае фрагментированных останков, перечень вопросов был расширен:

• • Являются ли биологические объекты частью тела человека.
• • Пол, возраст потерпевшего.
• • Какие из фрагментов трупов принадлежат одному человеку.

Cудебно-медицинский диагноз, медицинское свидетельство о смерти и выводы эксперта в части ответа на первые четыре вопроса также носили типовой характер. Например:

• «<…> Взрывная травма, сочетанно-комбинированная ударно-волновая, газо-детонационная, осколочная травма, множественные слепые и проникающие ранения, разрушение головы, баротравма легких, ушибленные и рвано-ушибленные раны, переломы, разрывы и разрушение внутренных органов, отчленение конечностей с очагами разможжения мягких тканей, термический ожог <…>».
• «<…> Комбинированная сочетанная травма тела; нападение путем использования взрывчатых веществ<…>».
• «<…> Смерть наступила в результате взрывной травмы».
• «<…> Объектами исследования явились фрагменты тела человека»
• «<…> Фрагментирование человеческих тел прижизненное и произошло в момент срабатывания взрывного устройства, о чем свидетельствуют характер повреждений тел и одежды».

Заключений эксперта по результатам судебно-медицинского исследования трупа было дано 63 – по числу исходных объектов исследования.

Для ответа на два последних вопроса (относительно пола и принадлежности фрагментов одному телу), которые имеют идентификационную смысловую нагрузку, в рамках судебно-медицинской экспертизы трупа проводилась медико-криминалистическая экспертиза. Определение возраста и пола осуществлялось методом рентгенографии кистей рук, который предусматривает изучение возрастных особенностей ногтевых фаланг пальцев рук [6] и изучение остеометрических показателей средних фаланг 2 и 4 пальцев рук [7]. Полученные данные также использовались для определения принадлежности частей тела одному человеку. Пример такого исследования проиллюстрирован на Рис.1.

Описанные иследования позволили перейти к решению собственно идентификационных задач. Идентификационные исследования проводились в отношении тел погибших, их частей и фрагментов. Отметим, что на начальном этапе проведения идентификационых работ, на основании ст.193 УПК РФ следственными органами было проведено подробное наружное исследование тел и визуальное опознание трупов с участием родственников и знакомых безвестно пропавших лиц. Опознание проводилось:

• • По чертам лица;
• • По одежде и обуви;
• • По украшениям и др. предметам;
• • По татуировкам и родимым пятнам;
• • По макияжу;
• • По телосложению;
• • По цвету и особенностям волос;
• • По форме зубов;
• • По врожденным и прижизненно приобретенным дефектам частей тела, шрамам.

Полученные на этапе опознания идентификационные данные позволили в некоторых случаях идентифицировать неопознанные фрагменты тел при медико-криминалистическом определении принадлежности частей тела одному человеку. Репрезентативные данные приведены в Табл. 1.

Далее все фрагментарные останки (включая и опознанные фрагменты тел), были направлены на молекулярно-генетическое идентификационное исследование. Анализировали препараты ДНК, выделенные из образцов мягких тканей.

В ходе этих исследований устанавливали генетический пол фрагментарных останков [8] и затем проводили либо опосредованную идентификацию - путем сравнительного анализа их геномных характеристик с ДНК близких родственников лиц, предположительно погибших при взрыве [4], либо прямое сравнение с ДНК опознанных ранее погибших, имеющих отчленения и дефекты частей тела.

Типирование ПДАФ хромосомной ДНК проводили с помощью полимеразной цепной реакции в монолокусном формате с использованием систем энзиматической амплификации VNTR- и STR-локусов хромосомной ДНК [9].

Результаты и обсуждение

В ходе судебно-медицинского исследования, погибшие, их части и фрагменты получили регистрационные номера морга. Их оказалось значительно больше, чем исходные 63, а именно - 102 объекта. Это обусловлено тем, что под одним исходным номером часто оказывалось зарегистрировано несколько несвязанных между собой объектов (см. пример - Табл. 2).

На этапе опознания была установлена принадлежность 38 останков. Это были:

• • 16 целых трупов;
• • 4 условно целых трупа;
• • 18 фрагментов тел.

Всего по результатам опознания были установлены личности 35 погибших.

Между тем известно, что опознание не является безусловно надежным способом идентификации личности. В особенности, это справедливо в отношении сильно поврежденных тел и фрагментарных останков. Этому было получено наглядное подтверждение, когда по вновь открывшимся обстоятельствам, следственным путем было установлено, что в 2 случаях из 18 фрагменты тел опознаны ошибочно. (Результаты опознания фрагментарных останков приведены в Табл. 3; здесь строки, соответствующие этим ошибочно опознанным фрагментам выделены серой заливкой).

Следовательно, после коррекции результатов опознания, установленными можно было считать не 35, а 33 погибших (в сумме - 36 останков). Еще 2 фрагмента были идентифицированы в медико-криминалистическом исследовании – при определения принадлежности частей тела одному человеку (см. пример на Рис. 1 и Табл. 1 и 4). Во всех остальных случаях опознание и методы медико-криминалистичнской идентификации оказались неэффективными (это иллюстрирует правая часть Табл. 2).

Таким образом, на данном этапе неустановленными остались 64 фрагмента трупов.

Эти 64 объекта, а также 16 фрагментарных останков, принадлежность которых была установлена путем опознания и 2 фрагмента, идентифицированных при медико-криминалистической экспертизе, были направлены на молекулярно-генетическое исследование. Отметим, что решение направить на дополнительное идентификационное исследование уже установленные 18 фрагментарных останков было продиктовано выявленными ошибками опознания и, соответственно, объективной необходимостью повысить доказательственное значение идентификационного вывода.

Также для генетического исследования были отобраны биологические образцы от опознанных условно целых трупов – с целью проверки возможной принадлежности каких-либо из идентифицируемых фрагментов этим телам, имеющим отчленения и дефекты частей тела.

Экспертная работа выполнялась поэтапно.

На первом этапе в лабораторию поступили образцы биологических тканей от фрагментов трупов согласно актам вскрытия. Всего на генетическое исследование поступило 86 биологических объектов.

На разрешение экспертизы были поставлены конкретные вопросы относительно того, кому принадлежат фрагменты тел – фрагментированным трупам, чья личность установлена или иным лицам:

• • Не принадлежат ли какие-либо из изъятых в ходе осмотра места происшествия фрагментов трупов потерпевшему(ей) <…личность которого установлена путем опознания …>
• • Не принадлежат ли какие-либо из изъятых в ходе осмотра места происшествия биологических фрагментов трупу неизвестного мужчины/женщины № <…>

В ходе исследования, путем сравнительного анализа профилей ПДАФ препаратов ДНК, выделенных из представленных для исследования образцов биологических тканей от фрагментов трупов, были установлены условные группы генетического тождества - на основании выявленного формального совпадения половой принадлежности и индивидуальных аллельных комбинаций объектов исследования, позволяющего предполагать генетическую идентичность исследованных объектов внутри каждой такой группы, то есть, принадлежность фрагментов одному телу (см. в качестве примера Табл. 5).

В приведенном в Табл. 5 примере показано, что в составе одной из таких групп, профиль ПДАФ препарата ДНК, выделенного из образца мышечной ткани от трупа неизвестного мужчины, опознанного как И-кин А.В. (№ 321), обнаруживает формальное совпадение с ПДАФ-профилями препаратов ДНК, выделенных из 8 других фрагментов трупов. При этом также установлено, что ПДАФ-профили препаратов ДНК, выделенных из всех 9 образцов, составляющих данную группу условно тождественных останков, не обнаруживают соответствия препаратам ДНК, выделенным из каких-либо других фрагментов, представленных для исследования. Это позволяет предполагать генетическую идентичность всех указанных фрагментов, и соответственно, их принадлежность одному телу, а именно - И-кину А.В.

Расчетная условная вероятность генетической идентичности всех указанных биологических объектов составляет не менее 99,999%. Именно это значение характеризует вероятность того, что все исследованные фрагменты действительно принадлежат телу погибшего И-кина А.В.

Отметим, что в данном исследовании подтвердились результаты опознания фрагментов №№ 321 и 311-б (см. строки 1 и 2 в Табл. 5 и строки 9 и 10 в Табл. 3).

Вместе с тем, обращает на себя внимание тот факт, что в данную группу генетически идентичных фрагментов не попал фрагмент № 325/2, который, по результатам медико-криминалистической экспертизы, якобы тоже принадлежит телу погибшего И-кина А.В. (см. Табл. 4). Однако, полученные данные с очевидностью показали, что фрагмент №325/2 имеет иные генотипические характеристики и относится к другому человеку (cм. Табл. 5).

Такой результат в принципе не является неожиданным. Он иллюстрирует несовершенство использованных методов медико-криминалистической идентификации, и напоминает о необходимости подходить с осторожностью к оценке результатов этих исследований.

Всего среди 82 фрагментов было установлено 22 группы генетически тождественных останков. Это означает, что исследованные фрагментарные останки принадлежат 22 погибшим.

Из них для 13 человек были идентифицированы ранее на этапе опознания 16 фрагментов тел (см. Табл. 3). Эти данные подтвердились.

Еще 49 фрагментов тел, принадлежащих этим 13 погибшим, были установлены в результате проведенного молекулярно-генетического исследования - путем прямого сравнительного анализа генотипических характеристик.

Для 5 образцов от тел 5 погибших, личность которых была установлена ранее на этапе опознания, не было обнаружено дополнительных гомологичных фрагментов.

Личность остальных 4 погибших (12 фрагментов) на этом этапе не была установлена. Они были идентифицированы на следующем этапе с использованием другого методического подхода - путем верификации кровнородственных связей [4].

На этом этапе на разрешение экспертов был поставлен вопрос:

• Не принадлежат ли какие-либо из изъятых в ходе осмотра места происшествия фрагментов трупов разыскиваемым лицам, которые могли находится в момент взрыва в указанном вагоне поезда метро, судьба которых до настоящего времени неизвестна.

В лабораторию были доставлены образцы крови родственников 4 безвестно отсутствующих лиц. Поступившие в разработку аналитические варианты родства представлены в Табл. 6.

Этот подход, а именно, непрямая, опосредованная через родственников идентификация путем верификации кровнородственных связей, по объективным причинам, потребовал расширения панели используемых тест-систем. Для каждого разыскиваемого были разработаны идентификационные карты, как описано ранее [3, 4]. Здесь для решения экспертной задачи понадобилось проанализировать до 16 локусов хромосомной ДНК (см. Табл. 7).

В результате была установлена принадлежность еще 7 из 12 фрагментов – всего останки 3 человек. (Четвертый разыскиваемый, как было впоследствии установлено следствием, не имел отношения к данному событию, так как он не находился в момент взрыва в вагоне метрополитена).

Один оставшийся фрагментированный труп, представленный пятью разрозненными фрагментами, не принадлежал никому из разыскиваемых граждан. Тем не менее, его личность также была установлена: молекулярно-генетическая идентификация была проведена по предоставлении в распоряжение экспертов дополнительных образцов сравнения в ходе отработки одной из следственных версий.

Эти исследования позволили перейти к заключительному этапу работы. Была проведена комиссионная судебно-медицинская экспертиза по материалам уголовного дела [2]. На разрешение экспертов были поставлены следующие вопросы:

• • Имеются ли какие-либо медицинские данные, позволяющие определить принадлежность каких-либо фрагментов трупов пассажиру вагона, на котором находилось взрывное устройство в момент взрыва;
• • Каково было расположение потерпевших, чьи трупы и фрагменты были исследованы ранее, относительно эпицентра взрыва;
• • Каково общее количество лиц, погибших во время взрыва;

Судебно-медицинской экспертной комиссией были изучены 63 заключения экспертов (экспертиза трупов) и 25 заключения экспертов по результатам молекулярно-генетических исследований.

Установленные при исследовании трупов пострадавших, их частей и фрагментов действия тех или иных повреждающих факторов взрыва (копоть, взрывные газы, ударная и звуковая волна, осколки, вторичные снаряды), с учетом известных обстоятельств дела, позволяют категорически утверждать, что подавляющее большинство погибших находилось на близкой дистанции взрыва, за исключением 2 пострадавших – в момент срабатывания взрывного устройства они находились на неблизкой дистанции взрыва. Причем часть пострадавших первой группы, имеющих наибольшее количество разрушений, отрывов и дефектов частей тела находились в так называемой контактной зоне близкой дистанции взрыва. Примененное взрывное устройство имело оболочку, оно было начинено специальными поражающими элементами – болтами и шурупами, обнаруженными в телах 16 погибших.

Согласно заключению взрыво-технической экспертизы, эпицентр взрыва располагался в салоне головной части вагона на высоте около 1-1,5 м над уровнем пола. Это дало основания предполагать, что взрывное устройство в момент взрыва находилось на пассажире вагона.

Было сформулировано экспертное мнение, что мужчина, труп которого представлен пятью разрозненными фрагментами (см. Табл. 8) предположительно мог быть тем пассажиром вагона, на котором находилось взрывное устройство в момент взрыва. Формально этой версии не противоречила анатомическая локализация абсолютного дефекта пораженной (отсутствующей) части тела: полная дезинтеграция тканей (дробление, распыление и разбрасывание), расположенная на уровне костей таза (примерно 1 м от уровня пола) и выше, а также наличие копоти и карбоксигемоглобина в оставшихся поврежденных тканях, характерных для зоны контактного взрыва. К сожалению, высказаться более категорично на основании имеющихся в распоряжении экспертов медицинских данных не представилось возможным.

Нами была сделана попытка дать ответ на вопрос об ориентации пострадавших относительно эпицентра взрыва. Однако высказать обоснованное экспертное мнение удалось лишь в отдельных случаях.

Здесь следует пояснить следующее. Помимо дистанции взрыва, свойств и мощности взрывного устройства на формирования особенностей взрывных повреждений существенно влияют и условия получения травмы: окружающая среда, наличие и свойства преграды, замкнутость и конфигурация окружающего пространства. В настоящем экспертном случае большое количество людей находилось в замкнутом и ограниченном пространстве и при срабатывании взрывного устройства даже находясь в одной зоне взрыва, некоторые пострадавшие для других могли являться преградой, что естественно искажает истинное положение и свидетельствует об объективной сложности картины взрыва. Кроме этого, осложняющим моментом для решения вопроса о расположении потерпевших явилось отсутствие в протоколах осмотров трупов на месте происшествия данных о взаиморасположении трупов и их частей относительно окружающей обстановки и установленного эпицентра взрыва. Все эти обстоятельства сделали задачу конкретного установления дистанции или зоны взрыва для каждого пострадавшего практически неразрешимой.

Подводя итог, можно сказать, что проведенная комплексная экспертная работа оказалась в высшей степени эффективной.

На основании результатов судебно-медицинских исследований и молекулярно-генетических исследований, было установлено общее количество лиц, погибших во время взрыва. Представленные на экспертизу 102 объекта принадлежали 42 телам, из которых 21 погибший мужского пола и 20 – женского. Таким образом, общее количество лиц, погибших во время взрыва, составило 42 человека – 21 мужчина и 20 женщин.

Личность всех погибших при взрыве была установлена.

объект 311/а Женская левая кисть с нижней третью предплечья	объект 322 Правые верхняя и нижняя конечности с частью туловища

Рис. 1 Медико-криминалистическая экспертиза: сравнительная рентгенография фаланг пальцев кисти с целью определения возраста, пола и принадлежности частей тела одному человеку.

Из заключения эксперта:

«… При исследовании рентгенограмм пальцев левой и правой кистей рук (объекты 311/а и 322) отмечается сходство в рентгенографической картине структуры костей.  Совпадение пола, возраста, размеров кистей, остеометрических показателей их фаланг, рентгенографической картины структуры их костей <…> свидетельствует о принадлежности этих кистей одной женщине».

Таблица 1

Экспертное установление в медико-криминалистическом исследовании принадлежности фрагментов трупов с использованием идентификационных данных, полученных на этапе опознания

Таблица 2

Объекты судебно-медицинского исследования: фрагменты тела человека

Таблица 3

Результаты опознания фрагментов трупов

Таблица 4

Экспертное установление в медико-криминалистическом исследовании принадлежности фрагментов трупов с использованием идентификационных данных, полученных на этапе опознания.

Таблица 5

Пример выделения группы условного генетического тождества - на основании выявленного формального совпадения половой принадлежности (локус Amel) и профилей ПДАФ пяти хромосомных локусов в препаратах ДНК из 9 объектов исследования

Расчетная условная вероятность генетической идентичности всех указанных биологических объектов составляет не менее 99,999%. Именно это значение характеризует вероятность того, что все исследованные 9 фрагментов действительно принадлежат телу погибшего И-кина А.В.

Отдельно приведены профили ПДАФ пяти хромосомных локусов в препарате ДНК из объекта № 325/2, который на основании медико-криминалистического исследования также был идентифицирован как фрагмент тела И-кина А.В. (см. Табл.4). Видно, что этот объект отличается по всем пяти установленным генотипическим характеристикам. Следовательно, это останки другого человека (мужчины).

Таблица 6

Варианты верификации родственных связей для идентификации безвестно отсутствующих лиц

Таблица 7

Пример идентификации безвестно отсутствующего М-ва А.М. путем верификации родственных связей (вариант мать-сын ) - на основании выявленного характерного совпадения профилей ПДАФ шестнадцати хромосомных локусов в препаратах ДНК из объектов исследования

Расчетная условная вероятность заявленного варианта генетического родства для указанных биологических объектов составляет не менее 99,90%.

Таблица 8

Фрагментированный труп, представленный пятью разрозненными фрагментами - предположительно останки пассажира вагона, на котором находилось взрывное устройство