Левша

В одном из сборников «Избранные вопросы судебно-медицинской экспертизы» уже публиковалась моя статья «Зеленый горошек», рассказывающая о том, как присутствие следователя при вскрытии трупа, способствовало раскрытию убийства.

В свой работе я была счастлива тем, что деловое и тесное сотрудничество с судебными экспертами приводило к положительным результатам в расследовании уголовных дел, помогало избежать ошибок.

В подтверждение этих слов можно было бы привести немало примеров. Вот один из них:

Гр. Чиркова, 35 лет, была обнаружена мертвой у себя на квартире, и которой проживала одна. Она лежала на кровати с резаной раной в области шеи. В левой руке зажат кухонный нож, торчащий из раны. На место происшествия первым и выехали сотрудники милиции, они же произвели и осмотр места происшествия (кстати, очень не квалифицировано). Судебно-медицинский эксперт и следователь прокуратуры на место происшествия не вызывались. Этому способствовало то, что опросом жителей села было установлено, что Чиркова одинокая женщина, пьянствовала, сожительствовала со многими мужчинами, неоднократно высказывала мысли о самоубийстве. Известно также было, что она — левша.

Для всех стало очевидной единственная версия — Чиркова покончила жизнь самоубийством. Именно это и было указано в сопроводительной в морг.

Надо отметить, что большой удачей было то, что труп был направлен в морг на том матрасе, на котором он лежал дома. Даже положение ножа в ране, и держащая рукоятку ножа левая рука, остались без изменения.

При исследовании трупа эксперт обратил внимание на то, что на шее в поперечном направлении имелась зияющая рана, в просвете которой находился клинок кухонного кожа с ржавым значительно затупленным лезвием, обращенным влево. Левая кисть 2,3,4-м пальцами неплотно охватывала рукоятку ножа, 1 и 5 пальцы в фиксации ее не участвовали. Резанная рана шеи длиной 14 см, проникала до позвоночника, с полным рассечением глотки, левой грудино-ключично-сосцевидной мышцы и левого сосудисто-нервного пучка, с поверхностным поперечным надрезом левой боковой стороны тела 4-го шейного позвонка на протяжении 9 см, проникающая внутрь до 0,1-0,2 см. Наибольшая глубина раны — 0,9 см. Края раны ровные, концы острые. В области верхнего и нижнего краев ее, отступая от левого конца на расстоянии в 1,8 см и 7,5 см, по два тонких линейных надреза кожи длиной от 1,7 см до 2,5 см, своими концами направленными влево. В области правого конца раны — 6 линейных надрезов кожи, своими острыми концами направленных вправо.

Кроме того на лице, верхних конечностях и на тазовой области имелись многочисленные кровоподтеки и ссадины.

Все это позволило судебно-медицинскому эксперту прийти к выводу о том, что резанная рана нанесена ножом с остро заточенным лезвием, а не ножом, извлеченным из раны. Возникла она, в результате, как минимум, 6 ударов клинка с движением его слева направо, и не могла быть причинена левой рукой. Тем более, что лезвие клинка ножа находящегося в ране, было направлено в противоположную сторону. Придя к выводу о том, что рана с таким характеристиками не могла быть причинена собственной рукой, судебно-медицинский эксперт высказал предположение, что в данном случае имела место инсценировка самоубийства.

Не закончив исследование трупа судебно-медицинский эксперт тут же по телефону поставил известность об этом прокуратуру и на вскрытие немедленно прибыл следователь, которому судебно-медицинский эксперт на трупе объяснил особенности механизма причинения данных повреждений.

Было возбуждено уголовное дело по ст. 103 УК РСФСР, при расследовании которого установлено, что Чиркова убита соседкой, которая застала у нее своего мужа. Когда Чикрова пьяная уснула, соседка пришла к ней со своим остро заточенным ножом, нанесла по шеи несколько ударов, а затем вложила в ран у нож, который взяла у нее на кухне. Зная, что Чиркова левша, положила на рукоятку ножа ее левую руку. При этом она некоторое время одержала своей рукой пальцы Чирковой, «постаравшись для большей убедительности» зафиксировать рукоятку ножа в руке пострадавшей.

В ходе следствия были найдены и другие доказательства виновности убийцы, которая после некоторого запирательства признала свою вину.

Большую роль в избрании правильной тактики допроса обвиняемой сыграли те объяснения механизма образования телесных повреждений на трупе, которые изложил следователю судебно-медицинский эксперт, первый положивший начало успешному раскрытию этого преступления.