К вопросу о ситуационном анализе при проведении судебно-медицинских экспертиз

В основе работы судебно-медицинского эксперта лежит анализ и установление причинно-следственных связей между причинением повреждений и наступившими последствиями для здоровья потерпевшего, анализ вещной обстановки на месте происшествия, анализ объективных данных на объекте исследования. По существу, судебный медик – это реконструктор, основным способом реконструкции которого является анализ и сопоставление.

По мнению профессора Меджит Наджафовича Алиева, «при экспертизе механических повреждений объективной основой всего, о чем будет говорить врач в своем заключении, может быть только патоморфология повреждений».

Именно патоморфология повреждений и биологических следов ложится в основу ситуационного анализа, т.е. в основу судебно-медицинской реконструкции криминальной ситуации.

Термин «ситуационная экспертиза» предложен Г.Л. Грановским в 1977 году и рассматривался юристами как комплексное исследование места происшествия. Однако вопрос о статусе медицинской судебной ситуационной экспертизы в классификационном ряду судебных экспертиз до конца не решен.

Упоминания об этих экспертизах нет ни в УПК РФ, ни в Федеральном законе от 31.05.2001 № 73-ФЗ (ред. от 25.11.2013) «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации». Нет однозначных позиций и в среде судебных медиков по отношению к ситуационным экспертизам. Имеются разные точки зрения о том, кто должен выполнять их. Одни считают, что только эксперты медико-криминалистического отделения. Другие полагают, что ситуационный анализ может и должен проводить любой судебно-медицинский эксперт. Учитывая разный характер и специфику работы судебно-медицинского эксперта, например, отдела исследования живых лиц с его потоком и объемом выполняемых экспертиз и эксперта МКО, где в месяц выполняется порядка пятидесяти экспертиз/исследований (по данным КГБУЗ «Бюро СМЭ» Хабаровского края), можно ли ожидать выполнения ситуационных экспертиз в том и другом отделениях Бюро на одном уровне? Вопрос спорный, и ответ на него не однозначный.

Кроме того, нет однозначного отношения к данному виду экспертиз, поскольку одни эксперты считают, что выводы в ситуационных экспертизах носят большую долю вероятности, а порой фантазирования в угоду следствию, и, следовательно, не могут быть достоверными. Другие отстаивают свои позиции, мотивируя тем, что ситуационные экспертизы являются одним из основных доказательств по уголовному делу.

Если, например, эксперт-автотехник в своих экспертизах может устанавливать связь между действиями водителя и наступившими последствиями, то судебно-медицинский эксперт таких связей не устанавливает. Судебно-медицинский эксперт должен устанавливать связи между причиненными повреждениями и наступившими последствиями для здоровья человека, механизм причинения повреждений, проводить судебно-медицинскую реконструкцию событий. А на основе нашего заключения следователь должен установить связь между действиями лица и причиненным вредом с юридических позиций. Непонимание этого у многих молодых следователей рождает непонимание сути работы судебно-медицинского эксперта. И тогда рождаются абсурдные вопросы в постановлениях. Например, о том, кто сидел за рулем автомобиля. Или мог ли гр. А., управляя автомобилем с таким-то гос. номером, такой-то марки, сбить пешехода? Мог ли потерпевший получить повреждения в результате контакта с автомобилем, если да, то с каким именно? Мог ли гр. А получить повреждения в результате действий гр. Б.? Мог ли гр. Б. в результате выстрела в гр. А причинить ему огнестрельное ранение? Данное непонимание рождает ситуации, когда эксперту, проводящему ситуационный анализ, в качестве объекта исследования предоставляют все материалы уголовного дела, а в постановлении задают вопрос: «При каких обстоятельствах возможно причинение повреждений?». Отвечая на подобные вопросы, эксперт выходит за пределы своей компетенции, поскольку берет на себя функции дознания, следователя и суда. Еще боле странными представляются вопросы о том, что могло бы быть! По нашему мнению, эксперт не может, да и не должен судить о том, что могло бы быть! По существу экспертного задания в рамках проведения судебно-медицинской экспертизы определяется: наличие имевших место в прошлом (а не в будущем) событий медицинского характера, механизма и давности причинения повреждений, установление причинно-следственной связи между исследуемым событием и наступлением неблагоприятного исхода, оценивается тяжесть вреда здоровью. Определение прогностических вариантов и абстрактные предположения, которые подразумевают ответ на вопрос :

«Что могло бы быть?», в компетенцию судебно-медицинской экспертизы не входит. Кроме того, в производстве судебно-медицинской экспертизы предполагается решение именно медицинских вопросов, т.е. тех, для которых необходимы специальные познания в области медицины. Вопросы же бытового назначения или касающиеся уже установленных очевидных фактов не требуют каких-либо специальных знаний и должны решаться путем следственных действий. Поэтому, указав данные обстоятельства, такие вопросы необходимо оставлять без ответов, дабы не вызвать к себе еще более неконкретные вопросы, решение которых основано только на личном жизненном опыте, убеждениях и общих знаниях. На наш взгляд, экспертизы, где эксперт отвечает на подобные вопросы, суд может признавать недопустимым доказательством. Конечно, и судебно-медицинские эксперты должны видеть пределы своей компетенции и понимать, что на подобные вопросы отвечать не следует. В этих случаях необходимо мотивированно возвращать материалы дела без исполнения, встречаться с заказчиком экспертизы, консультировать молодого следователя.

Что же касается злободневной на сегодняшний день экспертизы «трупа без трупа», то на этот счет можно сказать, что вопросы в постановлении о назначении ситуационной экспертизы предполагают реконструкцию внешней обстановки происшествия по обстоятельствам, собранным по делу в отношении конкретных объектов – трупов, сведения о которых отсутствуют. Отсутствие в предоставляемых материалах каких-либо фактических данных о следах предлагаемой ситуации в виде объективных морфологических особенностей повреждений не позволяет по существу провести версионный анализ представленных ситуаций и достоверно ответить на поставленные вопросы.

В соответствии со ст. 8 ФЗ № 73 «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ», эксперт проводит исследования объективно, на строго научной и практической основе, в пределах соответствующей специальности, всесторонне и в полном объеме. Заключение эксперта должно основываться на положениях, дающих возможность проверить обоснованность и достоверность сделанных выводов на базе общепринятых научных и практических данных. Отсутствие научных методик по проведению судебно-медицинских экспертиз по материалам дела, не содержащих объективной информации об объекте исследования (в данном случае о трупах) , не позволяет в полной мере провести данное экспертное исследование. С другой стороны, учитывая позиции суда и прокуратуры, такие экспертизы были, есть и будут назначаться следствием. Они рассматриваются судами как одно из доказательств в общем ряду со всеми остальными доказательствами по делу. Поэтому, если написать в выводах первым пунктом, что отсутствие научных методик по проведению такого рода экспертиз не позволяет считать настоящее экспертное исследование достоверным, указать, что высказаться достоверно о причине смерти, как и о самом факте наступления смерти , невозможно, то в последующих выводах уже можно отвечать по существу, в рамках заданных вопросов. Законных оснований отказа от проведения такого рода экспертиз нет. Интересным, на наш взгляд, выходом из сложившейся ситуации может быть предложенный в нашем Бюро вариант написания выводов не по существу вопросов, касающихся конкретного потерпевшего, тело которого не обнаружено и, соответственно , не представлено на экспертизу, а по существу абстрактного, референтного человека. Например: могла ли смерть референтного человека наступить при обстоятельствах, изложенных в представленных на экспертизу материалах уголовного дела?

Задача судебно-медицинского эксперта состоит в проведении необходимого, всестороннего анализа доступных объективных данных, так, чтобы дан был доказанный, аргументированный и разумный ответ на поставленные следствием вопросы. Многообещающим направлением для дальнейшего решения проблемы ситуационного анализа может быть использование многомерного анализа с целью определения ценности каждого из состояний, их взаимных отношений, детерминантности поводов, причин и последствий, возможности наступления того или иного исхода только при их составном взаимодействии.