Следственная и судебная практика по делам о профессиональных правонарушениях медицинских работников

Актуальность проблемы ответственности медицинских работников обусловлена стремительным развитием частной медицины и ростом количества случаев оказания ненадлежащей медицинской помощи, результатом которой нередко становятся не только здоровье, но и жизнь пациента.

Конституция Российской Федерации гарантирует каждому гражданину право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Правоотношения в сфере оказания медицинской помощи довольно специфичны. Специфика данных правоотношений обусловлена двумя аспектами: во-первых, самим понятием здоровья не только как отсутствия болезней и физических дефектов человека, но и как состояния полного физического и психологического благополучия; во-вторых, пониманием того, что данные отношения в условиях рыночной экономики приобретают гражданско-правовой характер.

Так, принцип равенства сторон указывает на согласование воли врача и пациента при заключении договора на оказание медицинских услуг. С другой стороны, при наличии показаний медицинское вмешательство может осуществляться и без согласия пациента.

Данные особенности правоотношений в сфере оказания медицинских услуг требуют детального доказывания вины медицинских работников при совершении ошибок, причиняющих вред здоровью пациента.

Хотя данная категория преступлений не характерна для военных следственных органов, практика их расследования существует и у нас.

За 2015 год в военные следственные отделы округа поступило лишь три сообщения о преступлениях, связанных с оказанием ненадлежащей медицинской помощи, по двум из которых принято решение об отказе в возбуждении уголовного дела. По одному сообщению принято решение о возбуждении уголовного дела по ст. 293 УК РФ, по результатам расследования которого было принято решение о направлении его в суд для рассмотрения по существу.

В ходе предварительного следствия и в суде было установлено, что 3 июня 2015 года военнослужащий К. обратился в медицинскую роту войсковой части с жалобами на боли в нижних конечностях, где ему был выставлен предварительный диагноз «варикозное расширение вен на нижней конечности справа», рекомендована консультация хирурга военного госпиталя.

4 июня 2015 года К. был осмотрен начальником хирургического отделения филиала военного госпиталя В., который выставил диагноз «варикозная болезнь», после чего 9 июня 2015 года больной поступил на стационарное лечение.

По результатам осмотра пациента В. принял решение о проведении плановой хирургической операции по удалению крупных венозных стволов.

В ходе операции возникли технические сложности в виде имеющегося рубцово-спаечного процесса и топографо-анатомических изменений в месте операционного доступа. Однако оперирующим хирургом операция не была приостановлена, ход оперативного вмешательства на ретроградный изменен не был. В. продолжил операцию и ошибочно вместо подкожной вены правого бедра удалил поверхностную бедренную артерию правой нижней конечности К.

В дальнейшем было организовано оказание дополнительной медицинской помощи, однако у больного отмечалось нарастание симптомов ишемии правой нижней конечности.

12 июня 2015 года К. выполнена ампутация правой нижней конечности на уровне средней трети бедра, что расценивается как тяжкий вред здоровью.

Для решения вопроса о привлечении В. к уголовной ответственности необходимо было установить причинную связь между его действиями и неблагоприятным исходом в виде ампутации нижней конечности, что сделали путем проведения соответствующей экспертизы.

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы при оказании медицинской помощи К. майором медицинской службы В. был допущен дефект хирургического лечения. Суть дефекта – повреждение и удаление поверхностной бедренной артерии в ходе операции. Результатом допущенного дефекта явилась ампутация правой нижней конечности на уровне средней трети бедра.

По результатам предварительного следствия действия В. квалифицированы по ч. 2 ст. 118 УК РФ (причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности, совершенное вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей).

По итогам рассмотрения уголовного дела судом В. признан виновным в совершении инкриминируемого деяния и ему назначено наказание в виде штрафа в размере 100 тысяч рублей с лишением права заниматься врачебной или иной медицинской деятельностью сроком на три года.

Однако так называемые врачебные ошибки – не единственные профессиональные правонарушения медицинских работников, расследуемые военными следственными органами.

5 октября 2016 года Борзинским гарнизонным военным судом военнослужащие по контракту филиала № 1 ФГКУ «321 ВКГ» МО РФ г. Борзя капитаны медицинской службы М. и П. признаны виновными в совершении преступления, предусмотренного п.п. «а», «б» ч. 5 ст. 290 УК РФ.

Следствием и судом установлено, что М., начальник подвижного рентгеновского кабинета военного госпиталя, и П., старший ординатор хирургического отделения, узнали о полученной 25 июля 2013 года рядовым У. травме – закрытом вывихе левого локтевого сустава и оказанной в связи с этим У. медицинской помощи в учреждении здравоохранения, не входящем в состав Министерства обороны Российской Федерации. Данные лица, понимая, что эта травма является тяжкой, за получение которой застрахованному лицу в соответствии с Федеральным законом от 28 марта 1998 года № 52-ФЗ положена страховая выплата в размере 200 тысяч рублей, при условии предоставления У. страховщику необходимых, в том числе медицинских, документов, решили получить от У. взятку в виде денежных средств в значительном размере.

П. и М. разработали план совершения преступления, согласно которому М. должен был ввести в заблуждение У. о недостаточности для оформления страхового случая имевшихся у последнего медицинских документов, оформленных в гражданском лечебном учреждении, а также о том, что без помощи М. и П. наступление страхового случая документально подтвердить будет невозможно. В связи с этим У. за выполненные ими незаконные действия по оформлению документов, подтверждающих факт прохождения им лечения травмы в военном госпитале, после получения страховой выплаты должен передать взятку в размере 130 тысяч рублей.

Получив согласие У., М. и П., используя служебное положение и авторитет занимаемых должностей, внесли в медицинскую книжку У. и историю болезни № 2117 заведомо ложные сведения о получении последним 5 сентября 2013 года травмы в виде закрытого вывиха левого локтевого сустава, которые представили на заседание военно-врачебной комиссии, в результате чего ее членами подтвержден страховой случай, а в последующем страховой компанией принято решение о выплате У. страховой суммы в размере 211 тысяч рублей В дальнейшем У., не имея финансовой возможности дать М. и П. взятку в сумме 130 тысяч рублей, стал уклоняться от встреч и контактов с ними. Последние, используя служебное положение и воинское звание, начали вымогать у У. взятку, угрожая ему признанием выплаты страховой суммы незаконной.

27 сентября 2014 года около 15 часов М. получил от отца У. денежные средства в размере 150 тысяч рублей в качестве взятки под негласным контролем сотрудников отдела ФСБ России.

Очевидно, что в описываемом случае привлекает к себе внимание морально-этическая сторона деяния, соотносимость совершенного М. и П. преступления с нравственными началами профессии врача. Представляется, что врач, как представитель уникальной высоконравственной профессии, обязан осознавать свою моральную ответственность перед обществом, не допускать нарушений общепринятых нравственных принципов и норм поведения, а, напротив, несмотря на стремительное падение норм морали в современном российском обществе, оставаться непоколебимым оплотом этики и нравственного отношения к своей профессии и окружающим людям.